И снова лоросочинители развивают тему бурной деятельности шерифа Хардина по использованию заключенных в борьбе с чудовищами.
Письмо к Марибелль Армстронг (Maribelle Armstrong)
Автор: Абель Бейкер (Abel Baker)
Отдельный лист 8,5 x 11 д.ймовМоя изысканная дорогая Марибелль,
я хотел бы как-то уменьшить отчаяние, которое настигнет тебя, когда ты поймешь, что это мое последнее письмо. Когда я говорил, что вернусь домой, как только отбуду свой срок, я говорил об этом от всего сердца, но последние события, которые скоро попадут в газеты, практически уничтожили того человека, которым я когда-то был. Я не знаю, как долго мне удастся продержаться здесь, хотя я обещаю бороться так долго и упорно, как только смогу, из уважения к тому, что ты так желаешь. Я думал, что ты заслуживаешь правду, а не переслащенную ложь, которую твой острый ум мгновенно распознает. Мне очень жаль.
Обстоятельства этого Байу таковы, что здесь нет никаких правил, и ничто не является честным или справедливым. Когда-то, возможно, найдется кто-то, кому идея плохого обращения с заключенными была бы настолько небезразлична, что он бы что-то предпринял, но, как ты прекрасно знаешь, мы были отрезаны от роскоши мест, не затронутых коррупцией. Все, что нам было сказано, — это подчиняться или быть убитыми.
В связи с этим шериф, которого все называли Хардином, с самого утра, когда он прибыл в лагерь, дал понять, что находится в поиске людей, которых он мог бы законно назначить на должность. Видеть, как мы ломаем спины, чтобы привести железную дорогу в порядок, было бы достаточным испытанием для него, чтобы решить, кого из нас он решит освободить. Но мой приятель Марки (Marky) назвал это обещание обманом. Ни о какой свободе речи не шло. Любой, кого выберут помощником, будет вынужден подчиняться командам, не задумываясь об их источнике, как это делали мы здесь. Иллюзия свободы воли, конечно, усилится, если мы пройдем отбор, получим чистую рубаху, пистолет и значок, но, как заметил Марки, в этой жизни нам не так уж много осталось, чтобы наряжаться, а быть использованными для выполнения любых коварных замыслов Хардина вряд ли давало какую-то гарантию «остаться в живых».
Жаль только, что я не послушал Марки раньше. Может быть, если бы я послушал, он был бы жив.
Начало конца было положено, когда Хардин стал проявлять заметный интерес к заключенному по кличке Болото (Swamp), прозванному так за его излюбленное место, где он прятал трупы своих жертв. Взгляд у Болота был леденящий до костей, рот постоянно искривлен в легкой, невеселой улыбке. Он разразился восторженным хихиканьем, когда патрульный офицер случайно использовал не тот конец своего кастетного ножа на иммоляторе и сгорел заживо прямо у нас на глазах, крича, как кричит ребенок, проснувшийся от ночного ужаса, и пахнущий смесью маминого воскресного свиного жаркого и подгоревших сальных волос.
В общем, после приезда Хардина Болото решил, что хочет выделиться. Когда он увидел, что Марки не любит Хардина, а Хардин не любит Марки, он решил показать шерифу, что ему не составит труда раздавить Марки, как паука.
Однажды вечером за ужином Болото ударил Марки молотком по груди, вдавив ее внутрь, словно палец, ткнувший в размякший бок яблока. Я знал, что не стоит отвечать сразу, ведь шум привлек внимание и заключенных, и офицеров, но семя моей нынешней миссии было заложено. Как кошка, выслеживающая добычу, я молча искал подходящий момент.
Не прошло и дня, как четыре стаи адских гончих, словно подарок из рук Господа, обрушились на лагерь, разрывая плоть и кости тех, кто был менее опытен, а остальные бросились на помощь. Когда я увидел железнодорожный молоток, которым Болото ударил Марки, лежащий в грязи неподалеку, я понял, что это мой шанс. Я взял его и убедился, что Болото почувствовал себя точно так же, как и Марки: от неожиданности у него изо рта пошла алая пена. Справедливость восторжествовала.
Моя милейшая Марибелль, я подошел к концу своего срока гораздо раньше, чем предполагал, так как волнение было идеальным моментом, чтобы взять мой новый железнодорожный молоток и сбежать. Я не могу вернуться домой, ведь не только Болото был в долгу из-за того, что случилось с Марки. Обещай мне, что найдешь кого-нибудь, кто действительно заслуживает тебя. Это то, что я должен сделать для своего брата-железнодорожника. Я буду любить тебя до последнего вздоха.
Твой,
Абель